Хренодерский переполох - Страница 54

Дед Налим сначала попытался было помочь голове оторвать Параскеву от начавшего завывать, как неупокоенный дух, оборотня. Он цепко ухватился за пояс мужчины, принял устойчивую позу и рванул что есть мочи. Но кожаное изделие местного скорняка не выдержало напора активного дедка, раздался резкий хлопок, будто лопнула струна на лютне. Налим ласточкой улетел в ближайшие кусты и волею случая приземлился точно на спину мелкого хищника, который как раз приходил в себя после встречи с пьяным вампиром. Получив очередной подарок судьбы, хищник истерично завизжал и рывком вытащил многострадальный организм из-под сухопарого, но довольно тяжелого старичка. Затем попытался тяпнуть обидчика за филей, но тот был начеку и решительно пресек малейшие поползновения в свою сторону все тем же универсальным аргументом – клюкой. Хищник окончательно разобиделся на весь мир и, скалясь, уполз в свою нору. Он еще долго не мог заснуть, все скулил, клацал зубами и фыркал. Когда же наконец сон сморил голодного зверя, даже в царстве грез он все время убегал от многочисленных дедов с палками и невменяемых вампиров.

Дед с трудом поднялся на ноги, все-таки годы брали свое. Активно проводить время по ночам Налим перестал лет этак с двадцать назад, но развлечение получалось знатное. Он подтянул свои льняные домотканые штаны, пригладил встопорщенную, полную мелких листьев и сучков бороду, подхватил грозную клюку и отправился воевать с бесчинствующим оборотнем, коварно заманившим в свои когтистые объятия несчастную Параскеву. Дед спокойно прошествовал к вервольфу и, не особо задумываясь о последствиях, хватил зверя клюкой промеж глаз.

– Оставь женщину в покое! Кому говорю?!

Лютый слегка опешил от такого поворота событий. Сначала попятился назад, волоча на буксире за собой дружную супружескую чету, затем глаза его налились кровью. Он рявкнул во все горло, единым рывком отодрал от себя навязчивую Параскеву вместе с парой внушительных клоков серой шерсти и запустил ее в голову Хренодерок. Бросок получился знатный, на зависть любому профессиональному игроку в мяч. Супруги, крепко обнявшись, улетели в кусты, ломая частый подлесок, и затихли, не веря, что так просто отделались. Тут вервольф перенес свое внимание на Налима. Встретившись с многообещающим взглядом зверя, боевой дедок осознал, что его клюка супротив клыкастого монстра – все равно что выход против дракона с вязальной спицей в руке. Впрочем, и стремительный побег, скорее всего, принесет бесславную кончину в утробе оборотня, хотя бы потому, что зверь бегает быстрее человека и не Налиму состязаться с ним в скорости.

– Врешь! Не возьмешь! – крикнул он, метко метнул клюку в опешившего от такого поворота событий вервольфа, а сам ловко взобрался на ближайшее дерево со скоростью бывалого орангутанга.

Хитроумный дед не учел, что для оборотня дерево в принципе не является серьезным препятствием, но Лютый не был голоден, и в плане еды дед не был ему интересен. Вервольф с изумлением на морде пронаблюдал за процессом покорения практически голого ствола человеческим существом, внутренне восхитился ловкостью, с которой дед умудрился это проделать, но преследовать не стал. В конце концов, своей цели он достиг – отогнал подозрительный народ от девушки, до сих пор пребывающей в беспамятстве. Осталось только ее спрятать. На поляне оставаться нельзя – это ясно как божий день. Значит, придется оттащить бесчувственное тело куда-нибудь подальше от опасного места. Что он и сделал – осторожно ухватился зубами за плащ и потащил, пятясь назад, как рак.

Панас тяжело поднялся на ноги; сказывалась бессонная ночь и беготня по лесу. Он подал руку супруге, чтобы помочь ей встать с земли, но тут увидел, как оборотень нагло умыкает бесчувственную ведьму в неизвестном направлении и совершенно не краснеет при этом. Мужчина возмущенно ахнул и выпустил пальцы Параскевы из своих. Она, взвизгнув, шлепнулась на пятую точку и вперила в супруга полный укоризны взор. Рот всегда бойкой на язык женщины открывался, но исторгнуть из него хотя бы один звук никак не выходило – охрипла.

– Стой! – завопил голова и ринулся было вдогонку, но супруга вовремя ухватила мужчину за ногу, не дав тому единолично вступить в неравный бой с клыкастым монстром, чем спасла себя от участи вдовы с тремя детьми.

Всем известно, что связываться с вервольфом не стоит даже хорошо вооруженному серебром мужчине, у безоружного же шансы есть только при непосредственном вмешательстве Всевышнего. Женская интуиция Параскевы безошибочно подсказывала, что сейчас явно не тот случай.

– Пусти! – раненым зверем забился голова, но жена его осталась непреклонна, здраво рассудив, что коли это человек-волк, значит, двуипостасный.

Они же с Алкефой не зря посещали Волчью слободу, не иначе кто-то из ее обитателей польстился на прелести лесной отшельницы и решился ввести себе хозяйку в дом. Что ж, дело молодое. Главное, чтобы женился и не увозил далеко, а там стерпится – слюбится. Хлопцы в слободе все как на подбор, женский глаз есть на что положить. А что таким оригинальным способом мужчина решил сообщить суженой о свалившемся на нее счастье, так, может, у двуипостасных так принято. Вон в некоторых селах принято невест перед свадьбой красть у родни. Сумел украсть и не быть пойманным многочисленными родственниками красавицы – завидный муж, сильные дети будут. Не сумел – побьют, так ему и надо. Не будет зря соваться, растяпа такой. В глубине души Параскева начинала раскаиваться, что связалась с двуипостасными. Утешало, что это было не просто из осторожности. Слишком уж рьяно супруг ринулся спасать молодую девицу, как бы чего не вышло. А там, глядишь, ведьма сама станет замужней женщиной, и вопрос потеряет свою важность. Довольная жизнью ведьма устроит разом всех, да и дружба с Волчьей слободой укрепится браком.