Хренодерский переполох - Страница 28

– Чего стоим?! – рявкнул он на подчиненных таким зычным голосом, что стражники вздрогнули от неожиданности, а летевшая на охоту ночная птица потеряла ориентацию и шлепнулась куда-то в высокую траву. – Кого ждем? Быстренько находим что-нибудь подходящее для рытья могил и приступаем к работе. Вы, двое, ищете и стаскиваете все камни, какие сможете найти. – Он повелительно ткнул пальцем в сторону стражников, и те непроизвольно вытянулись во фрунт. – Вы, двое, роете братскую могилу. – Еще пара мужчин была озадачена начальством. – А вы, двое… – это уже оставшимся, включая пострадавшего от плотоядного растения, – дружно ищем останки, складываем хотя бы во-о-он на тот кусок брезента. Ну, что смотрим? Работаем! Работаем! Рассвет нас ждать не будет, придет туман и всех убьет.

Услышав радостный оптимизм в голосе капитана, подчиненные преисполнились энтузиазмом и ошпаренными кошками заметались по поляне. Рамидал удовлетворенно хмыкнул – чего-чего, а озадачить окружающих он мог как никто другой, организаторских способностей ему было не занимать.

– Что ты делаешь, начальник? – вкрадчиво поинтересовался Флоднег, как только они с Нежданом оказались в относительном уединении среди зарослей.

– А что я делаю? – изогнул каштановую бровь собеседник.

– Ты же должен мне помогать!

– Я и помогаю, как могу.

– Но ты забираешь своих людей и, насколько я понимаю, тоже останешься с ними. У тебя весьма странное понятие о помощи. Предлагаешь мне с учеником продолжить путь самостоятельно? Он же еще зеленый!

– Пойми, маг. Я должен сделать то, чего от меня ждут мои люди. Каждый из них был дружен хотя бы с одним из стражников смены и знал всех остальных, они не поймут, если я поступлю иначе. Пусть знают, что если с ними случится несчастье, кто-то сделает для них то же самое.

Флоднег молча уставился на начальника тюрьмы. Одиночка-маг как никто другой понимал боязнь людей остаться без погребения. Редко кто равнодушно относится к мысли, что его кости растащат хищники, и вполне вероятно, что в послесмертии он пополнит и без того многочисленные ряды нежити, с которой боролся при жизни.

– Хорошо. Дай мне хотя бы часть людей. На всех настаивать не буду.

– Нет. Они просто будут мешаться у тебя под ногами. Ты же видел, как мы двигаемся в лесу. Все, даже самые глухие твари в окрестности в курсе, сколько нас и куда мы направляемся. Мы не приспособлены к работе в поле. Все, что видели мои люди, это Сартакль, и даже в крепости есть множество мест, где столетиями не ступала нога человека. Тебе лучше идти одному. Оставь ученика, если хочешь, тогда вы с вервольфом будете двигаться быстрее, и шансы догнать беглеца возрастут.

– Но ты в это не веришь, – не спросил, просто кивнул оппоненту Флоднег.

– Отчего же. Верю… Только не на острове, – откликнулся Неждан.

Они помолчали. Оба вспомнили, сколько крови пролилось из горла поверженного дракона, и раз следы беглеца вели через поляну, значит, он там был. Вряд ли голодный вампир, проведший несколько столетий в недокормленном состоянии, смог пройти мимо такого подарка. Никому не известно, что именно узник получил вместе с такой необычной едой. От одной мысли, на что он теперь может быть способен, по спине шершавым ледяным языком продирал страх.

– Хорошо, – обреченно кивнул Флоднег.

Что толку спорить с начальником тюрьмы? В глубине души маг понимал правоту этого высокого, сурового мужчины, проведшего всю свою жизнь, охраняя вампиров, о существовании которых большинство людей даже не подозревало. И самое интересное, что, в отличие от простых стражников, Неждан вовсе не производил впечатления человека, впервые оказавшегося в лесу. Передвигался он гораздо лучше Рамидала, который, к слову, тоже был хорош. Неждан же напоминал хищника, хорошо знающего свои владения, что заставляло Флоднега призадуматься, кем же на самом деле является начальник местной тюрьмы.

Когда мужчины вышли на поляну, они застали стражников в разгар кипучей деятельности, Рамидала – за спокойным созерцанием процесса, Лютого – отдыхающего с видом довольного хищника, а Намураса нервно перебирающего ногами, как застоявшийся в стойле конь. Увидев Флоднега, ученик мага метнулся было к нему, но, натолкнувшись на серьезный взгляд мужчины, понял, что ведет себя не как будущий маг, а как соскучившийся по любимому хозяину щенок. Он запнулся на полушаге и оставшийся путь прошествовал, чинно вышагивая, словно цапля по болоту.

– Ты остаешься здесь, – тоном, не терпящим возражений, сказал маг, и по его серьезному выражению лица каждый понял, что спорить бесполезно.

Придавленный тяжестью постигшего его горя, парнишка споткнулся и растянулся на земле. Намурас поднял голову, выплюнул землю, попавшую в рот, и со слезами в голосе спросил:

– Как – здесь?

Глядя в огромные, полные непролитых слез глаза парнишки, сердце боевого мага дрогнуло, но он утешил себя суровой необходимостью передвигаться быстрее, да и при встрече с опасным вампиром ученик может не просто помешать, но и серьезно пострадать.

– Ты поступаешь в распоряжение начальника тюрьмы. Будешь охранять их от нежити сейчас и на обратном пути. Это не обсуждается.

Намурас сник. Он прекрасно понимал, что наставник просто не желает брать его с собой. Так родители утешают маленьких детей, когда отправляются на бал. Перспектива остаться дома радует разочарованных детишек примерно так же, как молодого ученика мага, которого не берут на поимку опасного узника, подменив опасное, полное приключений задание на вынужденное прозябание в компании местной охраны. Утешало только то, что об этом никто не узнает. Они с наставником благополучно вернутся в столицу. Ученику засчитают очередную практику. Учитель напишет кипу отчетов, которые успешно исчезнут в бюрократических недрах канцелярии, а сам Намурас получит дивную возможность травить байки о своих похождениях и многозначительно молчать в некоторых местах, ссылаясь на полную засекреченность событий.